– Полюбуйтесь, товарищ милиционер, на часах полночь, а у них гости!

– Так, граждане, показываем паспорта. У кого нет прописки – на выход…

Или:

– Мам, а когда Мария Петровна умрет, кому достанется ее комната?

Сейчас все меньше осталось тех, кто может рассказать о том, как жить, когда «на тридцать восемь комнаток всего одна уборная». Но те, кто это помнит,  до сих пор просыпаются в холодном поту, если им снится, что их снова поселили в коммунальную квартиру. А молодое поколение даже не представляют, как это – пользоваться одним санузлом с посторонними людьми, обедать с ними на одной кухне?

На две семьи.

Вот только не надо думать, что коммуналки безвозвратно канули в Лету. Они еще нас переживут! Лидирует по количеству многосемеек в России, конечно, Санкт-Петербург, но и Нижний Новгород не плетется в хвосте. Коммуналок и общежитий нам хватит  на много лет вперед. Потому что сначала надо расселить аварийный фонд, а в нем на сегодня проживает аж три тысячи семей только в областном центре. «Коммунальники» потерпят, у них стены не рушатся и  штукатурка с потолка не падает. Более того, для десятков тысяч людей в Нижнем и городах области комната в коммуналке – предел мечтаний.

...История умалчивает, каким образом оказались в одной квартире эти жильцы: одинокий пенсионер Иван Иванович Воробьев в одной комнате и Николай Разуваев со своей сожительницей и ее ребенком – в другой. Но реальность такова, что переезжать никто из них не собирался и жить здесь намеревались долго. А потому затеяли ремонт. 

Иван Иванович, прежде никогда не вступал ни в какие споры с соседями.

– Он вообще старался с ними не общаться, – рассказывает теперь его дочь, которая в уголовном деле признана потерпевшей стороной. – Но часто жаловался на то, что соседи по коммуналке его притесняют...

Однако на этот раз старик уперся. Соседи решили оклеить кухню обоями зеленого цвета, а у Ивана Ивановича на этот случай было припасено несколько рулонов розовато-красных с приятным рисунком шпалеров. Большинством голосов победил, конечно, зеленый вариант, и в считаные часы кухня приобрела тот вид, который хотел видеть один из двух квартиросъемщиков по фамилии Разуваев. 

Красный или зеленый?

Как будто речь идет о светофоре. Красный, зеленый, желтый... Вот только компромиссного желтого не появилось. После того, как общая кухня «позеленела», Иван Иванович обиделся. Вдобавок с него еще и потребовали деньги – половину той суммы, в которую обошлись ненавистные зеленые стены. Свято верующий в закон и справедливость пенсионер не стал затевать спор, он решил пожаловаться участковому инспектору полиции, дескать, нарушают мои права. Тот для порядка бросил:

– Пишите заявление!

Иван Иванович написал. А через пару недель пришел ответ-отписка: «Ввиду отсутствия состава преступления...». Разве будет полиция связываться с такой ерундой? Да и как рассудить жильцов? Одну половину кухни оклеить зелеными обоями, а другую – красными? 

Вот только конверт с ответом на заявление почтальон (есть еще в наше время такая профессия!) положил в почтовый ящик, принадлежавший жильцам коммунальной квартиры. И хотя адресован он был И.И. Воробьеву, вынул его из ящика Н.П. Разуваев. Увидев штамп РОВД и, похоже, почуяв недоброе, он вскрыл конверт и прочитал.

– Это было поздним вечером, когда супруги возвращались с празднования дня рож­дения подруги, – рассказывает старший следователь следственного отдела по городу Дзержинску СУ СКР по Нижегородской области, старший лейтенант юстиции Дмитрий Сидоров. – Старик уже в это время спал, и они его разбудили...

Полуночный скандал.

«Ах, ты жаловаться на нас?!» – это был лейтмотив полуночного конфликта. Позже супруги одинаково показали на допросах у следователя, что старик в процессе ссоры якобы толкнул сожительницу Разуваева, и она «ударилась о косяк двери». Свидетелей в пользу Ивана Ивановича, которые бы это подтвердили, увы, нет. Как нет и самого Ивана Ивановича. Но это позже. А в тот момент Разуваев вышел из туалета и увидел, как обижают его гражданскую жену. Он затолкал старика в его же комнату, повалил там на пол и схватил за горло.

– Я не хотел его убивать, – скажет он потом следователю. И это прозвучит довольно искренне. – Хотел придушить чуток. Когда старик захрипел, я отпустил руку, встал и вышел из комнаты...

Надо сказать, что Разуваев – весьма корпулентный мужчина, про таких в полицейских ориентировках пишут «крепкого телосложения», и «придушить» для него равно «задушить».

А поутру они проснулись. И увидели, что дверь в комнату Ивана Ивановича приоткрыта. Хотя сосед всегда на ночь запирался изнутри. Кто первым туда заглянул, уже не вспомнить, но сосед лежал на полу. Подошли ближе – он был мертв.

Из материалов уголовного дела:

«По версии следствия, в ночь с 18 на 19 августа 2023 года в квартире дома, расположенного по проспекту Ленина города Дзержинска Нижегородской области, в ходе ссоры, возникшей на бытовой почве, 48-летний мужчина задушил своего 71-летнего соседа по коммунальной квартире...». 

Старший следователь Сидоров возбудил уголовное дело по статье УК РФ «Убийство».

Кое-что о личном пространстве.

Знающие люди говорят, в этих коммуналках было много хорошего. Не только плевали друг другу в суп и вешали замок на холодильник. Но зато и деньгами выручали друг друга, горевали вместе и вместе отмечали праздники. В нынешнее время простота отношений ушла, мы уже давно не то что не ходим в гости к соседям – мы даже не знаем, как их зовут, и все реже здороваемся. Поэтому те, кто вынуж­ден делить жилплощадь с другими, переживают всякое посягательство на личное пространство намного острее.

А ведь потребность в личном пространстве возникает не только на уровне психологической необходимости. Это потребность, продиктованная инстинктами. Психологи говорят, когда кто-то нарушает наши границы, подсознание воспринимает это как опасность. В результате «возникает психологический дискомфорт, связанный с потерей безопасности, и негативная эмоциональная реакция: агрессия или страх». 

Следователь Сидоров не уполномочен вникать в психологические тонкости, он призван в точности следовать букве закона. Но и он не удержался:

– Возможно, для пожилого человека цвет обоев имел значение. Возможно, ремонт общей кухни без его ведома он расценивал как посягательство на его личное пространство, – закончил свой рассказ Дмитрий Владимирович.

Татьяна Чинякова. Фото nnovgorod.sledcom.ru

(Имена и фамилии фигурантов этого уголовного дела изменены автором в интересах следствия).